про блокаду я прочитал очень много, но когда случилась годовщина прорыва блокады. по каналам показали где больше, где меньше хронику, а где и документальные фильмы. и всетаки одно дело читать, другое смотреть. страшно это все. страшна цифра миллион. тех кто умер от голода. в той статистике много страшного. я проезжал мимо пискаревского кладбища и видел издалека весь тот простор. и как-то сразу понял. что это не просто парк, там лежат люди. и историю парка победы прекрасно знаю. но одно дело читать. другое видеть. годовщина прорыва блокады хорошо меня торкнула куда-то в область подсознания. я еще пока до конца не увязал внутри себя всю эту мягкую питерскую деликатность и одновременно гранит этого города. гранит там везде, также как монументы и картины. все таки мы русские ненормальные, история с бокадой она наша, никто бы в европе не стал бы вот так стоять насмерть. и я преклоняюсь перед этим велики городом. перед этими выжившими и пока еще живыми бабушками-блокадницами. дедушек все таки уже гораздо меньше. я опять хочу уехать туда. пока они еще живы.
про блокаду
про блокаду я прочитал очень много, но когда случилась годовщина прорыва блокады. по каналам показали где больше, где меньше хронику, а где и документальные фильмы. и всетаки одно дело читать, другое смотреть. страшно это все. страшна цифра миллион. тех кто умер от голода. в той статистике много страшного. я проезжал мимо пискаревского кладбища и видел издалека весь тот простор. и как-то сразу понял. что это не просто парк, там лежат люди. и историю парка победы прекрасно знаю. но одно дело читать. другое видеть. годовщина прорыва блокады хорошо меня торкнула куда-то в область подсознания. я еще пока до конца не увязал внутри себя всю эту мягкую питерскую деликатность и одновременно гранит этого города. гранит там везде, также как монументы и картины. все таки мы русские ненормальные, история с бокадой она наша, никто бы в европе не стал бы вот так стоять насмерть. и я преклоняюсь перед этим велики городом. перед этими выжившими и пока еще живыми бабушками-блокадницами. дедушек все таки уже гораздо меньше. я опять хочу уехать туда. пока они еще живы.
- Post a new comment
- 6 comments
- Post a new comment
- 6 comments